Радар – Турции, неприятный осадок – России и Ирану, “козырную карту” – Израилю
Публикации | Михаил АГАДЖАНЯН | 09.09.2011 | 18:02
Принятое Турцией решение о размещении на своей территории радара раннего предупреждения, квалифицированного специалистами как передвижной радар передового базирования AN/TPY-2, дало богатую пищу для предположения возможных последствий данного решения.
В первую очeредь бросается в глаза очередное подтверждение дистанцирования между Россией и США (не секрет, что Вашингтон выступает главным инициатором и действующим актором в реализации планов создания Европейской ПРО) в вопросе нахождения взаимоприемлемых развязок по конфигурации будущей системы ЕвроПРО. США никак не хотят идти на удовлетворение главного пункта в российских условиях – предоставление России письменных гарантий ненаправленности в будущем элементов Европейской ПРО против её стратегических ядерных сил. Российско-американские переговоры о согласованном и взаимоустраивающем режиме вовлечения в планы Европейской ПРО находятся в глубоком ступоре и сообщения о решении турецкого руководства ещё больше усилили констатацию подобного положения дел. США неуклонно движутся в реализации своего адаптивного поэтапного плaна по ЕвроПРО и некоторые ожидания в Москве в связи с сокращением оборонного бюджета Вашингтона, внутренними системными сложностями экономического плана не нашли своего проявления в каком-либо застопорении американских планов по созданию ракетного щита на Европейском континенте. Москву в особенности настораживают заключительные этапы адаптивного плана США по ПРО, где четвёртым этапом со сроком выполнения к 2020 году значится развёртывание перехватчика SM-3 Block IIB, “для усиления способности противодействовать ракетам средней и промежуточной дальности и потенциальным будущим угрозам применения межконтинентальных баллистических ракет против Соединённых Штатов с Ближнего Востока”, как отмечается в официальных документах американской стороны. (Информационный бюллетень: Европейский поэтапный адаптивный подход США и противоракетная оборона НАТО, Государственный департамент США, Бюро по вопросам контроля над вооружениями, проверки и соблюдения соглашений, 3 мая 2011 года, http://iipdigital.usembassy.gov/).
По заявлениям российских официальных лиц, “в случае размещения этого потенциала рядом с нашими северо-западными границами, а к 2020 году оснащения базы в Польше ракетами-перехватчиками дальностью, способной достигать азиатские границы России, это представляет для нас реальную опасность” (постоянный представитель России при НАТО Д. Рогозин).
Решение турецкого руководства стало для России очередным подтверждением твёрдого намерения Анкары оставаться в натовской орбите. Региональные амбиции Анкары могут быть таковыми в эффективном функциональном ключе постольку, поскольку они будут коррелировать с интересами США и крупнейших евроатлантических стран, и развития вокруг Ливии и Сирии подтверждают данное предположение. Уникальное нахождение на ближневосточном фланге НАТО не может в видимой перспективе заменить Турции гипотетический алльянс с Россией, где единственным более-менее крепким фундаментом является исключительно энергетическая сфера российско-турецкого сотрудничества.
В целом можно констатировать, что для России особым сюрпризом решение Турции не стало и ровные отношения между Москвой и Анкарой продолжатся, хотя и Россия сразу после озвучивания позиции Турции по ЕвроПРО послала в турецкую сторону сигналы своего недовольства (2 сентября этого года, через несколько часов после поступления информации о принятом в Анкаре решении по ЕвроПРО, стало известно о замораживании Москвой переговоров по участию российских компаний в реализации проекта нефтепровода “Самсун – Джейхан”).
Не стали особым сюрпризом турецкие решения и для Ирана, который рассматривается в западных странах как главная точка гипотетического в будущем исхождения ракетной угрозы в сторону Европы. Иран обладает разветвлённой сетью получения информации, что называется в опережающем режиме, о политических решениях в соседних государствах (кстати, и у России подобная опережающая информация также была, о чём российские официальные лица говорили примерно за месяц до озвучивания Турцией своего решения по дислокации элемента ЕвроПРО. Так, российское агентство “ИТАР-ТАСС” 28 июля привело слова Д. Рогозина, непосредственно указывающие на опасения Москвы по поводу возможного вовлечения территории Турции в планы по Европейской ПРО. По сообщению “ИТАР-ТАСС” Д. Рогозин, отметив наличие соответствующей информации у российской стороны, заявил, что предполагается размещение предположительно в юго-восточной части Турции радара, который будет просматривать территорию в несколько тысяч километров к востоку и югу). У Ирана весьма затруднительное положение в регионе и осложнение отношений с Турцией в виду принятия в этой стране решения о дислокации на своей территории натовского элемента ЕвроПРО будет непозволительной роскошью для Тегерана. И поэтому, ирано-турецкие отношения, также как и российско-турецкие, продолжат оставаться в рамках ровных партнёрских отношений соседних государств, где “резкие движения” не представляются приемлемыми ни для одной из сторон. И для России, и для Ирана с реалией членства Турции в НАТО необходимо уживаться, попутно сохраняя с Анкарой ровные отношения. Россия и Иран не готовы к принципиальным осложнениям с Турцией, но неприятный осадок, который всё же остался у них после решения Анкары о размещении радара, рано или поздно проявит себя.
Понимание необходимости разбавления неприятного осадка у своих главных партнёров в Евразии после поступления сообщений о размещении в юго-восточной части турецкой территории, на одной из военных баз страны, предположительно вплотную или в относительной близости к иранской территории, натовского элемента ПРО, вынуждает Анкару предпринимать сбалансированные действия в своих отношениях с региональными партнёрами. Если последствия от такого решения Турции по ЕвроПРО вызывают в первую очередь опасения у главной мишени таких планов (Ирана), то необходимо предпринять политические реверансы в тегеранскую сторону, в ряду которых лучшим будет разыгрывание антиизраильской темы. Параллельно с подачей мировым информагентствам сообщений о своём согласии на размещении элемента ЕвроПРО, Турция пошла на жёсткие действия в израильском направлении, отозвав своего посла из Тель-Авива, заморозив военные отношения с Еврейским государством, пригрозив ему исками в международные судебные инстанции и предпринятием мер для обеспечения свободы судоходства в Средиземноморье. В своих угрозах-предостережениях официальные лица из турецкого внешнеполитического руководства зашли настолько далеко, что стали упоминать тему возможного развития ситуации внутри Израиля по сценарию “арабской весны”, затронувшей некоторых стран-соседей Израиля (заявление министра иностранных дел Турции А. Давутоглу от 3 сентября).
На параллельность представления общественности со стороны турецкого руководства двух сюжетов – радар в Турции и новые “санкции” Анкары в отношении Тель-Авива – обратил внимание аффилированный с израильскими спецслужбами и силовыми ведомствами интернет-ресурс “DEBKAfile”, оценки которого в связи с последними действиями Турции представляют интерес в свете возможных контрмер Израиля. Данный интернет-ресурс 2 сентября отмечал, что последние действия Турции в отношении Израиля обусловлены в частности тем, что Анкара недовольна тесным взаимодействием между Вашингтоном и Тель-Авивом в сфере защиты от потенциальных ракетных угроз, что выразилось в дислокации в Израиле с американской помощью элементов ПРО (осенью 2008 года США разместили в Израиле, передвижной радар передового базирования AN/TPY-2, т.е. установку, аналогичную той, которая планируется к дислокации в Турции). Израильский ресурс в своих предположениях пошёл ещё дальше, сделав вывод о том, что “целью Турции является вбить клин между Вашингтоном и Иерусалимом, разрушить их тесное военное и разведывательное сотрудничество и вытолкнуть Израиль из коллективного ракетного щита”.
В складывающейся ситуации было бы интересным прояснение следующего вопроса, который на этапах обсуждения вероятности вовлечения турецкой территории в рамки адаптивного поэтапного плана по ПРО США представлялся принципиальным – недопущение передачи всей или какой-либо части информации от радара ПРО на территории Турции Израилю. Несколько косвенных факторов указывают на то, что Турция добилась от США и партнёров по НАТО согласия на данное условие, что также выступает балансирующим элементом в стремлении Турции сохранить отношения с Ираном на ровном уровне. Интересно отметить, что аналитики США отводят заметное место иранскому фактору в оценке нынешних турецко-израильских сложностей, при этом, однако, отмечая, что как бы в дальнейшем ещё больше не ухудшились отношения между Турцией и Израилем они всё равно никогда не достигнут уровня враждебности, который присутствует между Израилем и Ираном (Anthony H. Cordesman, Varun Vira and Erin Fitzgerald, The United States and Iran: Competition Involving Turkey and the South Caucasus, Center for Strategic and International Studies, August 2011). И это понимание, по всей видимости, имеет некоторое успокоительное значение для политиков в Вашингтоне.
По всей видимости, окончательное прояснение вопроса по нюансам договорённостей в связи с размещением радара в Турции можно ожидать к середине октября текущего года, когда состоится встреча на уровне глав оборонных ведомств стран-членов НАТО, по итогам которой ожидается фиксация деталей в вопросе размещения элемента ЕвроПРО на турецкой территории.
Можно с уверенностью сказать, что серьёзный отголосок от принятия турецким руководством решения по ЕвроПРО в той сопроводительной антиизраильской оболочке, какую избрала Анкара, будет иметь существенное, но не летальное воздействие на турецко-израильские отношения. Да, это очередное подтверждение для Тель-Авива враждебности по отношению к нему ведущих политических фигур на нынешнем турецком небосклоне, это подтверждение настроя нынешней политической элиты Турции, из которой выталкивается и затравливается военная составляющая правящего турецкого класса, на углубление отношений с такими антагонистам Израиля на Ближнем Востоке, какими являются Саудовская Аравия и Пакистан. Но, это всё частности, в сравнении с тем, что Турция продолжает оставаться в натовской орбите, в орбите содействия планам США по сдерживанию Ирана, в рамках которых Анкара выступает на “подручных” для Вашингтона позициях, и это вселяет в Израиль определённую уверенность в исключении для себя реальной угрозы с турецкой стороны.
Интересным последствием, неким опосредованным отзвуком от решения Турции разместить на своей территории элемент ЕвроПРО для процессов на Южном Кавказе может стать переориентация военно-политических связей Израиля с Турции на Азербайджан. При очевидной ясности несопоставимой значимости Турции для Израиля при сравнении с Азербайджаном (мягко говоря, не та весовая категория, не тот вес в региональных и отчасти международных делах), всё же для Тель-Авива, при углублении отношений с Баку, важно сыграть как на чувствительных для Анкары направлениях, так и в русле своего традиционного курса на построение показательных отношений со странами с мусульманским населением в качестве двусторонней дружественной модели. В этом плане Азербайджан представляет для Израиля интересный “испытательный полигон”, где всё чаще выходят наружу и неудовлетворённость действиями Турции, и опасения с иранского направления. Частичная переориентация военных связей Израиля с турецкого на азербайджанский вектор представляется вполне ожидаемой, тем более, что мы уже были свидетелями схожей переориентации осенью 2008 года, когда Тель-Авив резко усмирил свои амбиции на грузинском направлении и стал искать новые точки сближения с другим более предсказуемым, более финансово обеспеченным региональным субъектом в лице Баку. Как отмечают российские эксперты, “Израиль вполне может повторить свою ошибку, допущенную в Грузии, когда агрессор воспользовался оружием и боевой техникой израильского производства для нападения на российских миротворцев, ополченцев и мирных граждан Южной Осетии. Как бы очередной виток гонки вооружений Азербайджана не спровоцировал здесь новый региональный вооружённый конфликт, в который могут быть вовлечены Россия и страны-члены ОДКБ. Опасно также пробовать разыграть азербайджанскую карту в качестве рычага давления на Тегеран. Тель-Авив пытается убедить своих партнёров в Баку, что иранский режим представляет для обеих стран равную угрозу их национальной безопасности… Похоже на то, что именно Азербайджан становится как бы плацдармом и “козырной картой” Израиля в Закавказье и в целом в регионе”. (Иванов С., Состояние и перспективы развития азербайджано-израильских отношений, “Новое Восточное Обозрение”, 01.09.2011).
Быть “козырной картой” в руках другого государства – это не лучшая участь для страны, претендующей на самостоятельный внешнеполитический курс. Тем более, уязвимость подобной роли для Азербайджана очевидна в свете возможного разыгрывания этой “козырной карты” в игре с демонстрацией израильских возможностей в пику Турции.
Решение Турции о предоставлении своей территории под базирование элемента ЕвроПРО может привести к большему внесению ясности в конфигурацию сил, в том числе и применительно к Южному Кавказу. В развитиях последнего времени, причём не только на Ближнем Востоке, но и, например, в Черноморском регионе, чувствуется настроенность акторов на решительные действия, даже ценой некоторых потерь в своих отношениях с бывшими тесными партнёрами. Наверное, пришло время, когда государства больше заинтересованы в большей определённости своих отношений с другими странами, а не в сохранении их на “партнёрском” уровне, но не в прояснённой перспективе.
Михаил Агаджанян – внешнеполитический аналитик, по материалам: bs-kavkaz.org
Иран Россия США Турция
