Первые исследования и первые специалисты: ситуация в области социальных и гуманитарных наук в постсоветском Азербайджане (II)
Публикации | Сергей РУМЯНЦЕВ | 22.09.2011 | 00:00
Часть I
ИССЛЕДОВАНИЯ «МЕЖЭТНИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ» И ЭТНОГРАФИЯ
В постсоветский период в дискуссии об идентичности и менталитете азербайджанских тюрков все более активное участие стали принимать наряду с историками философы, социологи, психологи и политологи.В числе наиболее популярных и известных работ следует назвать книгу философа Гасана Кулиева «Архетипичные “Азери”» (2002). Эта работа претендует на масштабное описание менталитета «среднестатистического азербайджанца»и его отношения ко всем социальным институтам и аспектам жизни. Речь идет об анализе архетипов от «харалысан»(азерб. «откуда ты родом?») до свадьбы, семьи, работы, секса и прочего в жизни азербайджанцев. Данная книга является, на мой взгляд, интересным примером того, как наблюдения автора над современными ему нормами и стереотипами поведения становятся основанием для конструирования масштабной картины этногенеза менталитета азери тюрков, «генетически» уходящего в глубину тысячелетий.
В числе других публикаций отметим недавнюю книгу Рены Кадыровой «Национальная идентичность азербайджанских детей и подростков» (2007). Монография посвящена социально-психологическим аспектам развития национальной, этнолингвистической и религиозной идентичности. Автор анализирует различные факторы развития национальной идентичности по результатам опроса 127 человек в возрасте от 6 до 16 лет. Речь идет о детях из трех этнических групп - азербайджанцев, евреев и русских. Можно предположить, что в свете идеологии «азербайджанства»все они становятся азербайджанскими детьми и подростками, хотя автор не указывает четко, что придерживается именно этой идеологии, и разделяет респондентов по этническим группам. Кадырова основывает свой анализ на описании респондентами знаний, установок и их отношения к разным нациям и национальным группам. Это в основном представления о «своих»и «чужих». Особое внимание Кадырова уделяет «Черному январю: новой точке отсчета в самосознании и идентичности азербайджанцев», когда в 1990 году в Баку были введены советские войска, что привело к многочисленным жертвам. Также она уделяет внимание историческим нарративам как инструментам формирования национальной идентичности.
Методология сбора информации у Кадыровой включает два этапа. Первый связан с темой религии в жизни респондентов и включает в себя анкетирование с набором вопросов «существует ли бог», «веришь ли ты в бога», «как называется твоя религия», «почему ты относишь себя к своей религии», «выполняешь ли ты обряды», «ходишь ли в мечеть». Второй этап основан на идеограмме, с помощью которой Кадырова пытается оценить степень позитивности описания детьми мусульман, иудеев и христиан. Трудно сказать, сколько посредством данной методологии было собрано информации, а сколько клише и стереотипов было привито детям и подросткам самой исследовательницей. Слабой стороной работы, как мне кажется, является недостаток описания социального контекста, в котором у детей формируются те или иные представления. Впрочем, работа, безусловно, будет интересна специалистам, исследующим процессы формирования этнических границ и национальной идентичности.
В ряду подобного рода публикаций следует упомянуть и монографию Алиаги Мамедли «Этнокультурные процессы в Азербайджане» (2008). Автор возглавляет отдел этносоциологии в Институте археологии и этнографии НАНА. На основе многолетних полевых исследований, анализа статистики и «этносоциологических опросов»он пытается выявить «сущность этнической культуры», «межэтнических взаимоотношений»и «процессов культурного взаимодействия между различными этносами»Азербайджана. Впрочем, сама работа в основном посвящена азербайджанцам («национальному самосознанию», «факторам устойчивости этнической идентичности в советский период», конфессиональному фактору и пр.). Эта работа, как и большинство других, носит в значительной степени обзорно-аналитический характер. В ней содержится множество рассуждений о причинах «этнического возрождения»и связанных с этим «возрождением»межэтнических конфликтах. Анализ «современной этнической культуры азербайджанцев»в значительной степени основан также на этнографических материалах (свадебной обрядности, специфики отношений в семье).
В числе других текстов, в которых предлагался анализ «этнических / национальных процессов», можно указать и работу главы администрации президента АР Рамиза Мехтиева (1995), уже в годы СССР имевшего степень по философии. Название работы – «Межнациональные отношения на исходе XX столетия» - отражает тему, неизменно популярную в постсоветском Азербайджане, в котором всегда актуален Карабахский конфликт. Впрочем, Мехтиев как главный идеолог правящего в стране политического режима не забывал и о демократических процессах. Им посвящена его последняя и весьма обширная монография «На пути к демократии» (Мехтиев 2007). Эта работа демонстрирует официальную версию успехов демократизации страны, в ней затронут самый широкий круг вопросов, в числе которых и межэтнические отношения.
Целый ряд специалистов НАНА и различных университетов публиковали в постсоветский период монографии, выдержанные в духе группизма, цивилизационных или этноландшафтных исследований.В их числе следует назвать книгу Салахадинна Халилова, директора университета «Азербайджан», «Восток и Запад, как альтернативные модели организации общества» (2004). Как и в других подобных работах, автор исходит из перспективы того, что «Восток»и «Запад»не некие социальные конструкты, а вполне реальные сущности. Книга интересна тем, что является очередным поиском ответа на вопрос, связанный с непрекращающейся в постсоветском Азербайджане дискуссией о том, кто «мы», является Азербайджан «Востоком»или «Западом».
Перу Айдына Балаева принадлежит также монография с красноречивым названием «Этноязыковые процессы в Азербайджане в XIX - X веках» (2005) и ряд других работ. Главный пафос произведений Балаева состоит в критике национальной политики Российской империи и СССР. Критике подвергаются и работы некоторых азербайджанских историков. Имеет смысл привести высказывание Балаева относительно деятельности Играра Алиева как одного из авторов «псевдонаучной концепции происхождения азербайджанского народа и его языка, возникшей в начале 50-х гг. ХХ в.». По версии Балаева (2005) следует, что:
Сомнительная слава основоположника данного «научного»направления в отечественной историографии по праву принадлежит Играру Алиеву. В течение более чем полувека именно он руководил «крестовым походом»против национальной памяти азербайджанцев. Следует признать, что за этот период он единолично добился в фальсификации этноязыковой истории азербайджанцев намного больших достижений, чем все вместе взятые антиазербайджанские центры за рубежом. Страдая патологической формой тюркофобии, И. Алиев начиная с 40-х гг. ХХ в. в своих многочисленных трудах с упорством, достойным лучшего применения, проповедовал «идею», согласно которой ведущую роль в формировании азербайджанского народа сыграли ирано- и кавказоязычные племена и народности, населявшие древние Мидию и Атропатену, а также Кавказскую Албанию (174-175).
В области этнографии прежде всего следует упомянуть Гамаршаха Джавадова, доктора исторических наук, этнографа, заведовавшего отделом исследования малочисленных этносов Азербайджана в Институте национальных отношений. Одна из его самых известных книг в постсоветский период - «Национальные меньшинства Азербайджана» (2000). Незадолго до смерти он успел при поддерж ке посольства Норвегии опубликовать масштабный труд с говорящим названием «Талыши» (2004). Это работы, выдержанные в классическом духе советской этнографии, с подробным описанием одежды, жилья, традиций и пр. Попытку междисциплинарного подхода (на стыке этнографии и истории) представляет собой совместная работа Гамаршаха Джавадова и Рауфа Гусейнова «Удины» (1996).
В традициях классической этнографии подготовлен и коллективный труд сотрудников Института археологии и этнографии «Азербайджанцы. Историко-этнографический очерк» (Абасов 1998). В этой работе была отведена отдельная глава для «национальных и этнических меньшинств в Азербайджане». Однако в соответствии с разрабатываемой идеологией «азербайджанства»авторы утверждают, что, несмотря на принадлежность к различным языковым группам и «специфические черты», общие ценности («азербайджанская земля»как общая родина, азербайджанский язык как средство межгруппового общения и «культура межэтнического сосуществования») становятся основой для единства, которое авторы текста обозначают как «народ Азербайджана».
В последнем масштабном этнографическом труде сотрудников того же института под редакцией академика Тимура Буниятова, вышедшего в 2007 году в трех томах, содержится рассказ о традициях, особенностях быта и отношений, также построенный в духе классического этнографического исследования (Буниятов 2007). Он не содержит никаких упоминаний об этнических группах. Эта работа «посвящена общенациональному лидеру Гейдару Алиеву», который, напомню, считается также главным автором идеологии «азербайджанства». И в этом смысле работа последовательно описывает все население как азербайджанцев, а «специфические черты»становятся региональными особенностями. Данная работа, безусловно, представляет большой интерес для тех специалистов, которые интересуются официальной национальной идеологией, разрабатываемой в контексте «национализирующего национализма»в Азербайджане.
В постсоветском Азербайджане этнические активисты, представляющие различные группы населения, тоже опубликовали ряд текстов. Особенную активность здесь проявили представители еврейской общины Азербайджана. Это, например, сотрудник Института прав человека НАНА Моше Беккер, которому принадлежит работа «Евреи Азербайджана: История и современность (2000). Из текстов этнических активистов (многие из которых одновременно являются и сотрудниками различных институтов) был составлен и второй номер культурологического журнала «Азербайджан и азербайджанцы в мире»(2009). Учредителем журнала является руководитель отдела гендерных исследований в Институте философии, социологии и права НАНА Али Абасов. Номер состоит из примерно трех десятков статей и претендует на описание истории и этнографии всех этнических групп, составляющих население Азербайджана.
В завершении этой темы следует отметить, что наиболее профессиональными работами из числа посвященных отдельным этническим группам были монографии, в которых описывалась история и повседневность этнических немцев, проживавших на территории Азербайджана. Здесь можно вспомнить, например, книги Ибрагимова Назима «Немецкие страницы азербайджанской истории (1995) или одну из последних работ по данной тематике Хаджар Вердиевой «Немцы в Северном Азербайджане» (2009). Все эти публикации описывают историю переселения немцев в Азербайджан, затрагивают тему «колониальной политики»Российской империи, сталинских репрессий и пр.
ПОЛИТИЧЕСКИЕ, СОЦИОКУЛЬТУРНЫЕ И ГЕНДЕРНЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Социология и социальная философия
В постсоветский период появилось немало публикаций, претендующих на анализ социальных, культурных или политических процессов в стране. По большей части это аналитические тексты, которые основаны на представлениях того или иного автора, а не на реальных исследованиях. В то же время в этих произведениях отражается специфика положения дел в современном Азербайджане. Такого рода текстами являются, например, монографии Али Абасова «Социокультурные проблемы современности» (2006), Ровшана Новрузоглы «Угроза азербайджанскому государству в XXI веке» (2004), Чингиза Мамедова «Азербайджан на путях независимости» (2004); сборник под редакцией А.М. Тагиева и Х. Гамидова «Социально-политические проблемы» (2004).
В числе работ, в которых анализируются социальные процессы постсоветского периода, можно указать монографии Рафиги Азимовой «Средний класс в социальной стратификации общества переходного периода» (2006), брошюры Вафаддина Ибаева «Миграция и ее правовые аспекты» (2000) и «Что такое трудовая миграция?» (2000).
Многие специалисты, работающие в области социальной философии, увлечены идеями синергетики. Например, одним из наиболее активно публикующихся философов является Физули Гурбанов, руководитель отдела социальной философии Института философии, социологии и права НАНА, который отметил 2009 год своей новой монографией «Переход к “постзападному” периоду истории. Том I. Риски, прогнозы и сценарии» (Qurbanov 2009). Данная работа претендует на междисциплинарность, а целью автора становится анализ «динамики эволюции современного мира». Эта работа, как и его предыдущие монографии, развивает идеи синергетики («теории самоорганизованной критичности»). Однако автор претендует и на разработку новой методологии «на стыке теории нечеткой логики Лютфи-заде и синергетики». Гурбанов также обозначает себя как автора нового термина - «постзападный», который призван обозначить, с одной стороны, «вероятность завершения западной социокультурной, политической, экономической […] эволюции, с другой стороны - неопределенность основных параметров будущего состояния человечества».
В 2009 году была опубликована работа Самеда Сеидова «Феноменология творчества. (История, парадоксы, личность)». В настоящий момент эта монография рассматривается как важнейший вклад в развитие социальной психологии и философии в азербайджанской науке. Эта работа была удостоена весьма лестных рецензий. Так, по мнению самого известного из современных азербайджанских писателей Чингиза Абдуллаева, «поразительная по своим скрытым возможностям и глубине мировоззрения “Феноменология творчества” - безусловно, одно из самых замечательных явлений в истории нашей науки». Член-корреспондент НАНА, заведующий кафедрой психологии БГУ профессор Бахтияр Алиев считает, что «познавая мир и реализуя свой творческий потенциал, человек возвышается над бытием, одновременно освобождаясь от него и приобретая качества творца. Именно эту таинственную сторону человека и удалось раскрыть и описать проф. С. Сеидову».
Сеидов выпускник факультета психологии ЛГУ. В том же вузе он позже защитил кандидатскую диссертацию. В 1990-е годы Сеидов получил звание доктора наук и профессора и ныне является депутатом Парламента Азербайджана, председателем Комитета по международным отношениям и руководителем азербайджанской делегации при ПАСЕ. Что касается самого текста, то здесь нельзя не заметить значительного влияния идей Карла Юнга. Автор обозначает свое теоретическое построение как «структурную типологию личности» (СТЛ) и считает, что «благодаря ей открываются новые удивительные возможности экспериментального изучения личности человека». Основными характеристикам или «структурообразующими»элементами личности, по Сеидову, являются коллективное бессознательное, выражаемое в архетипах; личное бессознательное как вытесненная или забытая индивидом информация; личное сознание как совокупность идей, убеждений и ценностей, определяющих и направляющих поведение человека, и, наконец, коллективное сознание как инвариантные формы существования человека, находящие свое выражение в неотипах. Как это часто случается в постсоветский период, в монографии подвергается критике советское прошлое, когда, по мнению автора, азербайджанцам запрещалось развитие творческих способностей. Таким образом, все достижения советского периода (а о них также немало сказано) были возможны вопреки советской власти, а не благодаря ей.
По мнению Сеидова, «азербайджанский подход»к проблеме творческой активности личности уже сложился к моменту установления советской власти под влиянием существовавших местных «оригинальных философских и психологических позиций на ее восприятие, возникших на базе богатейшего философского наследия Востока». Одна из проблем советского периода еще и в том, что данное наследие в значительной степени игнорировалось. Напротив, постсоветский период становится временем «прорыва»в развитии психологии, когда «патриотически настроенные»специалисты-психологи предпринимали поиски новой парадигмы, объясняющей творческий процесс. Возможности же выдвигаемой самим Сеидовым теории как «оригинальной интерпретации феномена личности»он демонстрирует, помимо прочего, в применении к теории пассионарной личности (по Сеидову, это «оригинальная типология личностей») Льва Гумилева, который, по его мнению, является автором «выдающихся научных открытий в области законов этногенеза»и пр.
Гендерные исследования
В постсоветский период появилось немало публикаций и в области гендерных политики и отношений, что, безусловно, определялось интересом грантодателей. Чаще всего результаты этих исследований публиковались в виде отчетов, небольших брошюр или, реже, учебников. В числе подобного рода довольно многочисленных текстов отметим две брошюры Рены Сеидрзакызы «Женщина и политика» (1999) и «Права женщин» (1999), книги Али Абасова и Рены Мирзазаде (ей принадлежит первая докторская работа по гендерной проблематике) «Гендерная политика в современном Азербайджане» (2006), Елены Касумовой и Ирады Касумовой «Традиции женской активности в Азербайджане (конец XIX - начало XX века)» (2006), Камилы Дадашевой и Гюльнары Рзаевой «Проблема репродуктивных прав в Азербайджане» (2004), сборник «Альянс женщин за гражданское общество. Дебаты о демократии в гражданских слушаниях»под редакцией З. Шахбаз (2008). В большинстве работ по гендерной проблематике отсутствует серьезная теоретическая рефлексия.
Ислам в Азербайджане
Естественно, что конфессия, с которой идентифицирует себя большинство азербайджанцев, была в центре внимания социальных исследователей. Однако и в данном случае говорить о каких-либо серьезных и глубоких исследованиях не приходится. Очень часто работы по исламу носят обзорный характер, как, например, небольшая брошюра Р. Гасанова «Ислам. Демократия. Гражданское общество» (2000). Первый номер культурологического журнала «Азербайджан и азербайджанцы в мире» (2007) был обозначен как «Религии Азербайджана». В этом номере внимание было уделено всем мыслимым конфессиям (включая зороастризм). Обширную статью об исламе («Ислам в Азербайджане») подготовил уже не раз упоминавшийся профессор Али Абасов. И здесь следует сказать, что (за исключением нескольких работ по истории) главным фокусом анализа становится «ислам и политика». Вокруг этого строятся практически все мало-мальски серьезные исследования. Это тексты очень разного уровня и нередко содержат интересную информацию.
В числе наиболее интересных публикаций на эту тему -аналитические статьи, нередко изданные за пределами республики. Можно упомянуть работу Мусы Гулузаде «Наша религия вчера и сегодня (1920 - 1995)» (1996), а также статьи Тогрула Джуварлы «Ислам и развивающиеся демократии» (1999), Рауфа Гусейн-заде «Религия и политика: взаимоотношения на азербайджанском фоне» (2004), Али Абасова «Ислам в современном Азербайджане: образы и реалии»(2001) и «Ислам в социокультурной и политической жизни постсоветского Азербайджана» (2005). Бесспорно, тема эта сложная и требующая к себе самого пристального внимания. Однако, выстраивая свои рассуждения вокруг описания деятельности Духовного управления мусульман Кавказа или истории проникновения в регион и уровня влиятельности тех или иных прежде неизвестных здесь религиозных общин (особенно тех, которые традиционно маркируются как ваххабитские), аналитики оставляют без должного внимания народный, бытовой ислам.
На мой взгляд, серьезные исследовательские работы в области истории, не говоря уже об антропологии или социологии, которые были бы посвящены месту ислама в советском Азербайджане, пока не появились. Между тем можно встретить немало спекуляций на тему «особенного», присущего только азербайджанцам «национального ислама». Впрочем, к его пропаганде проявляет склонность и политический режим. В контексте этой идеи ислам становится частью повседневной («традиционной») жизни азербайджанцев - праздники, похороны, обряд обрезания и пр. Однако «чрезмерная»ретивость в соблюдении норм и правил, обязательных для мусульман (пятикратный намаз, dress-code и пр.), скорее не приветствуется.
Городские исследования
Ни в советском, ни в постсоветском Азербайджане почти не публиковалось работ в области социологии или социальной антропологии города за исключением статьи доктора философских наук Рахмана Бадалова «Баку: город и страна». Однако и в годы СССР, и в современном Азербайджане был издан ряд интересных монографий по истории городов и городской архитектуре. В числе самых ранних работ можно назвать книгу Садыха Дадашева «Архитектура Азербайджана III - XIX века» (1948) и М. Альтмана «Исторический очерк города Гянджи» (1949).
В 1984 году вышла монография Мурадова Видади «Градостроительство Азербайджана ХIII - VI вв.». Это широкий анализ, построенный на примере пяти крупнейших городов - Тебриза, Шемахи, Ардебиля, Султании и Нахичевани. В ряду значимых исторических работ особое место занимает капитальный труд известного азербайджанского историка Сары Ашурбейли «История города Баку». Заслуживает упоминания и более политизированная монография Фуада Тагиева «История города Баку в первой половине XIX века, 1806 - 1859» (1999). В постсоветский период вышли книги Адиля Мамедова «Гянджа (исторический очерк)» (1994), Аслана Пашаева «Город Ордубад в XIX - начале XX в.» (1998) с попыткой синтезировать этнографию и историю развития города, Розы Салаевой «Нахчыван - наследие архитектуры» (2002), Эльмиры Мирзоевой «Городское управление Азербайджана (XI - XIII века)» (2002).
К числу наиболее интересных работ последнего периода следует отнести два текста. Первый из них - «Архитектурная энциклопедия Баку» - был издан в 1998 году и принадлежит известному ученому Шамилю Фатуллаеву-Фигарову. В этой энциклопедии на самом высоком профессиональном уровне представлена архитектурная история столицы Азербайджана с древнего периода до 1920 года. Книга хороша еще и тем, что в ней содержится много визуального материала. В масштабном труде Лейлы Мурадвердиевой «Бакинская нефть. Уроки истории» (2006) множество интересных материалов по истории Баку как города, который является одним из мировых центров нефтедобычи.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В постсоветский период немало граждан Азербайджана отправились в страны Западной Европы и США с целью приобретения образования. К сожалению, только немногие из них после завершения обучения занимаются исследовательской деятельностью или преподаванием в вузах. До их пор еще не сложилась и среда тех, кто защищал бы диссертации за рубежом. Но это только вопрос времени. Уже существует, хоть и очень немногочисленная, группа специалистов, которые активно публикуются в академических журналах в Европе и США. Пока они практически незаметны в самом Азербайджане, но их влияние может постепенно возрастать наряду с ростом их численности. Впрочем, в числе тех, кто обучался за рубежом, практически нет антропологов, социологов или историков. Главное предпочтение отдается экономическим специальностям, юриспруденции или политологии.
Завершая обзор, стоит также упомянуть, что в постсоветском Азербайджане, естественно, предпринимались попытки создания журналов, отвечающих современным требованиям. Одной из таких последних по времени попыток был международный журнал политической аналитики и социокультурных исследований «Азербайджан в мире», который выпускался в 2006 - 2007 годах. На его страницах публиковались наиболее интересные, на мой взгляд, специалисты: Рахман Бадалов, Тогрул Джуварлы, Зардушт Ализаде, Али Абасов (он же редактор журнала). Однако и эта попытка окончилась пока неудачей. Как почти наверняка неудачей окончится в ближайшие годы любой другой подобного рода проект. В стране все еще не сформировалась сколько-нибудь значительная группа специалистов, уровень которых отвечал бы современным требованиям, не говоря уже о давлении со стороны политического режима, не заинтересованного в выпуске журнала с текстами независимых от власти экспертов и специалистов. Впрочем, процесс развития в области социальных и гуманитарных наук продолжается, хотя возможные его результаты пока остаются мало предсказуемыми.
(Библиография)
Сергей Румянцев – сотрудник Института философии, социологии и права НАН Азербайджана
Источник: Laboratorium. Журнал социальных исследований. 2010. № 1. С. 284-310.
Азербайджан ислам историография
