Почему Путин заговорил о Грузии
Новости | 19.01.2012 | 12:36
На встрече В.В.Путина с руководителями и главными редакторами российских телерадиокомпаний и печатных СМИ действующий премьер-министр и по всей видимости, будущий президент России неожиданно заговорил о Грузии.
Неожиданно – потому что до упоминания Путиным Грузии ему никто вопроса о внешнейполитической проблематике, в частности о Грузии, не задавал.
Цитата: “Я не против, я не против. Понимаете, люди ведь действуют по самым разным соображениям. Например, мы все любим писателя Акунина. Он пишет очень интересные (для меня во всяком случае, я люблю российскую историю), интересные вещи пишет. Это экранизируется. Он, насколько мне известно, этнический грузин. Я понимаю, что он мог не воспринимать действия России во время известного кризиса и событий на Кавказе, по сути, вооружённой борьбы между Грузией и Россией, когда Россия вынуждена была защищать югоосетин и наших миротворцев, на которых напали и которых просто убили. Значительное количество людей наших убили там. А что нам было делать? И люди, в том числе этнические грузины, проживающие здесь, в России, уверен, значительная часть грузин, проживающая в самой Грузии, на своей родине, понимают мотивы нашего поведения. А что нам было делать? Это же не мы нарушили договорённости, зафиксированные в международных правовых документах! Что нам было делать? Это, во-первых.
Во-вторых, я же не подозревал, что мы развернёмся в эту сторону, но, вы знаете, постоянно дискутируется проблема, связанная с системой противоракетной обороны Соединённых Штатов: она постоянно на повестке дня сегодня. Вы знаете, Алексей, для нас ведь небезразлично, где появятся эти системы – ближе/дальше от наших границ. Для нас небезразлично, появятся ли они в Грузии, в конце концов, или нет. И что, мы должны будем нацелить наши ударные системы на грузинскую территорию? Вы представляете, что это, какой ужас? А есть ли у нас гарантия, что этого не произойдёт? Нет! Когда мы нашим грузинским коллегам говорили «давайте сделаем то, сделаем это», они же от всего отказываются. И кроме этого ещё такие действия совершают агрессивного характера в отношении Южной Осетии. А что нам делать-то? Мы готовы с грузинской общественностью искать выход, если с нами хотят разговаривать. Многие, кстати говоря, хотят, в том числе грузинская оппозиция, они же к нам приезжают: вот участвовали в закладке памятника грузинам, погибшим во время Второй мировой войны, во время Великой Отечественной войны, – и в закладке, и в открытии этого памятника. Это ведь знак уважения к грузинскому народу со стороны России. Я уверен, что для части грузинской общественности это не прошло бесследно. Люди не могли не обратить на это внимания. Но значительная часть грузинской диаспоры, которая здесь проживает, тоже нас понимает.
Мы готовы дискутировать со всеми и по этому, по этой теме, и по всем другим, в том числе с так называемой несистемной оппозицией, которая руководствуется какими-то другими соображениями”.
Очевидно, что Путин как-то искуственно поднял грузинскую тематику, связав ее с частным, малоактуальным вопросом – происхождением писателя Б.Акунина. Вроде никакой надобности в этом не было. Тем более, что сам Акунин не очень афиширует свое этническое происхождение и заявленеиями касательно войны августа 2008 года вроде тоже не отемчался. Но раз премьер сам коснулся темы Грузии, притом достаточно подробно, на наш взгляд свидетельствует о следующем:
- После «рокировки» в Кремле Россия постепенно выйдет из состояния бездействия в отношении Грузии и вновь начнет поощрять улучшение двухсторонних отношений на фоне слабеющего саакашвили. Видимо, в официальных российских кругах все же исходят из того, что смена режима в Грузии реальна;
- Кремль не терял чувства реальности в отличие от некоторых российских горе-экспертов, утверждающих, что приоритетом Москвы должны быть Абхазия с Южной Осетией, а Грузией можно пренебрегать;
- Грузия со стороны российского лидера воспринимается как братская нация, направлять против которой пушки и танки равнозначна трагедии. Войне же 2008 года дана абсолютно верная и приемлемая оценка – тогдашнее российское военное вмешательство было вынужденной мерой, которая не была обусловлена желанием русских, расчленить и унизить Грузию.
По материалам: Институт Евразии
Грузия Россия
