КУДА ПРИВЕДУТ КОНСТИТУЦИОННЫЕ РЕФОРМЫ В АРМЕНИИ?
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Андрей АРЕШЕВ | 05.09.2015 | 19:09
4 сентября исполняется два года с момента подписания указа Президента Армении о создании специальной комиссии по конституционным реформам (СККР) в стране. Напомним, что произошло это аккурат на следующий день после заявления Сержа Саргсяна о курсе на интеграцию в Таможенный и Евразийский экономический союз. Целью преобразований была объявлена «…необходимость реализации принципа верховенства закона, совершенствования гарантирующих основные права и свободы человека конституционных механизмов, обеспечения баланса властей, необходимости повышения эффективности общественного управления...»
В середине марта 2015 года президент официально одобрил концепцию конституционных преобразований, предполагающую переход к парламентской системе управления страной, и тогда же она была представлена Ричарду Майлзу, свеженазначенному американскому послу в Ереване. В разработке проекта деятельное участие приняли специалисты, тесно сотрудничавшие в частности, с Германским обществом международного сотрудничества (GIZ, ранее GTZ) – неправительственной организацией по типу американского USAID, безвозмездно и бескорыстно помогающего странам третьего мира. Большинство заказов GTZполучает от федерального министерства экономического сотрудничества и развития, специализируясь, в том числе, на реформах «представляющих опасность для граждан» органов безопасности. С этой целью составляется программа, направленная на «создание демократически контролируемых органов безопасности соответствующих размеров с привлечением соответствующих ресурсов на профессиональном уровне» (1). Об истинных же целях же подобных программ рассказал в недавнем интервью бывший советник Президента Армении по национальной безопасности Ашот Манучарян: «…Так называемые “конторы по реализации программ”, действующие при всех министерствах и, как правило, финансирующиеся за счет кредитных средств, проектировали программы, направленные на уничтожение нашей промышленности, науки и т.д. Параллельно с этим, данными конторами, опять-таки, как правило, нарабатывались соответствующие законы, ведущие Армению в соответствующем направлении под диктовку западных партнеров… мы финансировали проекты, управляемые извне и направленные на наше полное порабощение».
Всё это подтверждает оценки экспертов, рассматривающих, помимо интересов самовоспроизводства части правящих элит (2), в качестве серьёзного фактора влияния на внутриполитическую ситуацию в кавказской стране также интересы внешних сил.
В этом контексте уместно рассуждать как о механизмах возможной правовой легализации неоднозначных для Армении форматах урегулирования нагорно-карабахского конфликта, так и об атаках на традиционные устои армянского общества. Так, не осталось незамеченным заявление одного из членов Венецианской комиссии (структура Совета Европы, глубоко волочённая в конституционно-правовые трансформации ряда восточноевропейских и постсоветских стран) Кристофа Грабенвартера, о необходимости Ереване разрешения новой Конституцией Армении однополых браков. Ранее принятия этой и иных законодательных «новелл» из этого ряда удавалось избежать, однако с принятием новой конституцией давление по этому важному в контексте «новых европейских ценностей» блоку вопросов может ощутимо возрасти.
Если ранее ряд представители руководства страны (не исключая президента) высказывали сомнения относительно целей предстоящих изменений и их конечных результатов. Тем не менее, на их продвижение мобилизуются, похоже, серьёзные ресурсы. 20 августа СККР утвердила проект конституционных изменений с приложенными к нему обоснованиями и представила документ президенту, опубликовав его на официальном сайте Министерства юстиции. 21 августа Серж Саргсян направил проект в Национальное Собрание Армении. Обсуждение проекта в парламенте намечено на середину сентября. После возможного внесения поправок со стороны парламентских фракций и депутатов в октябре планируется утверждение президентом и парламентом окончательного варианта проекта Конституции, который будет вынесен на референдум – предположительно в конце осени. Публично демонстрируется оптимизм, однако и сейчас даже в «коридорах власти», так и в среде отдельных политиков отношение к предстоящим изменениям сложно назвать однозначно позитивным. В частности, заявила о себе гражданская инициатива «Не проведёте», способная объединить сторонников самых разных политических взглядов и ориентаций. Отсутствует чёткое заявление в поддержку реформ не только со стороны более мелких парламентских фракций, но и со стороны правящей РПА.
Интересны в этой связи высказывания советника второго президента Армении (Р.Кочаряна) по национальной безопасности Гарника Исагуляна, который полагает, что предложенный вариант конституционных изменений содержит в себе опасности, способные спровоцировать внутреннюю нестабильность в стране. По мнению Исагуляна, предлагаемые изменения не содержат хотя бы одного органа, имеющего первичный мандат, который мог бы принять на себя решение проблем, волнующих народ в реальности, а не в политтехнологических конструкциях. Ещё более интересно утверждение политика о том, что президента, что глава государства «...является сторонником сильной президентской модели». Если допустить соответствие этого утверждения реалиям, то можно сделать различные выводы относительно актуальной внутриполитической динамики в стране, включая воздействие обстоятельств, судить о которых на данный момент затруднительно.
Примечательно, что модель, предполагающая размывание властного центра силы и способная управленческий хаос, рассматривается западными и некоторыми армянскими политтехнологами в качестве оптимальной для страны, входящей в Евразийский Экономический Союз. Таким образом, предупреждает А. Манучарян, Запад стремится трансформировать Армению в «страну с системой управления гораздо более легко поддающейся внешнему манипулированию со стороны геополитических соперников России». Возможные перемены могут оказать влияние и на российско-армянское взаимодействие по различным направлениям, лишить двустороннее сотрудничество чёткой субъектности, сделать переговорный процесс более вязким, а механизмы реализации договорённостей –размытыми. Последствия радикальных изменений в системе государственного управления плохо предсказуемы, особенно в контексте сложной геополитической ситуации, в которой оказалась страна. Иногда можно слышать даже высказывания о том, что на кону стоит судьба постсоветской армянской государственности как таковой. Даже если считать подобные оценки некоторым преувеличением, проще ситуация не становится, особенно если не забывать о долгосрочных последствиях некоторых сделок с участием иностранных инвесторов. Например, попытки распространения антироссийской санкционной практики США на третьи страны могут возникнуть проблемы во взаимодействии приобретённого компанией ContourGlobal Hydrocascade с остальными объектами энергетической инфраструктуры страны, преимущественно подконтрольными российским компаниям.
К актуальным вопросам взаимодействия двух стран можно отнести и обеспечение совместной региональной безопасности. Следствием превращения Турции в неспокойного соседа уже стал ряд инцидентов в приграничных с Арменией районах со значительным количеством курдского населения, протестующего против дискриминационной политики турецких властей. Не снижается напряжённость на границах Армении и Нагорного Карабаха с Азербайджаном (в частности, под постоянным обстрелом, в том числе из крупнокалиберного оружия, находятся сёла Тавушской и других областей), что обессмысливает усилия переговорщиков из Минской группы ОБСЕ, куда входит и Россия. По словам пресс-секретаря армянского МИДа Тиграна Балаяна, подобного рода «провокационными действиями Баку пытается отвлечь внимание от нарастающей критики международного сообщества по поводу ужасной ситуации, связанной с грубейшими нарушениями прав человека в Азербайджане». Озвученное в ходе визита Сергея Лаврова в Баку предложение поучаствовать в выставке Russia Arms Expo-2015 породило очередную тревожную волну в ряде армянских СМИ. Предметом критических оценок, несмотря на частичное восстановление товарооборота с Россией, является и членство Армении в ЕАЭС.
Таким образом, двусторонняя российско-армянская повестка дня менее насыщенной не становится. На 7 сентября запланирована встреча Президента России Владимира Путина с прибывающим в Москву с рабочим визитом его армянским коллегой Сержем Саргсяном. «В повестке дня – вопросы дальнейшего углубления двустороннего сотрудничества в политической, экономической, культурно-гуманитарной сферах и интеграционного взаимодействия на евразийском пространстве», – говорится в сообщении пресс-службы Кремля.
Внедрение парламентской формы правления поставит Армению в один ряд с Грузией, президент и премьер-министр которой спорят о том, кто будет выступать в ООН, или Молдавией с её бесконечной парламентско-правительственной чехардой. Такая система, да ещё приправленная совсем уж специфическими особенностями (вроде непостоянного числа парламентариев) противоречит практике тех стран постсоветского пространства, которым, несмотря на некоторые издержки, в целом удаётся сохранять внутриполитическую стабильность и создавать условия хотя бы для скромного, но всё же развития. Стремление показаться большими «демократами», чем европейцы, не избавит армянскую властную систему от нынешних «родимых пятен» олигархического строя, скорее наоборот – создаст дополнительные предпосылки к его укреплению.
Примечания
(1) См. Уэсселер Р. Война как услуга. Пер. с немецкого. М.: 2007. С. 281.
(2) В коде выборных кампаний 2008 и 2013 годов со стороны действующего главы государства речи о реформировании основного закона не шло: очевидно, действующая Конституция, принятая в 1995 году и отредактированная 10 лет спустя в пользу парламента и правительства, более-менее устраивала основных игроков.
Армения Евросоюз политика и право Россия США
