«ТРОЙСТВЕННЫЙ СОЮЗ» НА ЮЖНОМ КАВКАЗЕ: «ТРОЙКА» ЕСТЬ, СОЮЗ МАЛОВЕРОЯТЕН
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Михаил АГАДЖАНЯН | 04.09.2013 | 00:00
С приближением президентских выборов в Грузии повышается актуальность вопроса дальнейшего внешнеполитического курса республики. Победа выдвиженца правящей ныне коалиции во главе с «Грузинской мечтой» практически не вызывает сомнений. Приход на президентский пост Маргвелашвили закрепит элементы коррекции внешнего курса Грузии, ставшие данностью после прошлогодних парламентских выборов.
Концептуальная основа этого курса будет сохранена – тесные связи с Западом, в которых особое значение для республики представляет формат стратегического партнёрства с США. Декларации о продвижении к полной евроатлантической интеграции будут продолжены. С поправкой на неакцентирование вопроса получения Грузией в ближайшие месяцы Плана действий по подготовке к членству в НАТО (к саммиту Североатлантического альянса весной следующего года), а также с учётом региональных условий её пребывания в срединном между Турцией и Азербайджаном положении.
Место и роль Грузии в регионе будет вписываться в подобие южнокавказского «тройственного союза». Взаимодействие Турции, Грузии и Азербайджана содержит существенные ограничители для выхода на полноценный внешне- и военнополитический альянс. Между тем, Запад заинтересован в реализации пусть и несовершенного союза трёх близких ему акторов на Южном Кавказе, но содержащего понятные геополитические цели. Это создание «вертикального разрыва» интересов России на Кавказе и в Каспийском бассейне. Не дать России даже приблизиться к решению задачи более плотной кооперации с Ираном через Кавказ и Каспий – примерно так можно сформулировать один из профильных геополитических ориентиров Запада.
Под него встраиваются конкретные региональные проекты с участием Турции, Грузии и Азербайджана. А также, что может показаться на первый взгляд парадоксальным, выдвинутый (с подсказки Вашингтона) грузинской стороной подход об улучшении отношений с Россией. Движение к цели «вертикального разрыва» не приемлет эскалационных сценариев в регионе. Напротив, разворачивается схема постепенного, пошагового выдавливания интересов и девальвации позиций Москвы по всей длине создающейся горизонтальной связки с участием Турции, Грузии и Азербайджана.
Реализация целей Запада не стыкуется с импульсивными действиями южнокавказских лидеров. О роли США в склонении президента Саакашвили и его тогдашней команды к силовому сценарию «восстановления конституционного порядка» Грузии в Южной Осетии можно спорить до бесконечности. Вместе с тем, не вызывает сомнений тот факт, что новый статус-кво в регионе после августа 2008 года дал Вашингтону ценное время для более обдуманного подхода к продвижению своих интересов. Пятилетний период – это достаточное время для утверждения безальтернативности новых разделительных линий на Южном Кавказе. В условиях их существования для Запада создаются более удобные возможности к реализации «вертикального разрыва» позиций России в регионе. Может показаться, что декларации о необходимости вывода российских войск из Южной Осетии и Абхазии, «деоккупации» новых республик и отзыва Москвой признания их государственной независимости и есть практика внешнего курса Вашингтона. Вовсе нет. Это лишь дипломатическая риторика, поставленная на службу реальным шагам США на Южном Кавказе. Вытеснение России из региона или (как задача минимум) значительное ослабление её позиций до состояния неспособности выдвигать полноценные проекты под своей эгидой – цель, содержательность и методология которой требуют исключения эскалационных сценариев в российско-грузинских отношениях и, по касательной, в зоне Карабахского конфликта.
Год «двоевластия» в Тбилиси после парламентских выборов 1 октября утвердил Вашингтон в позиции «честного маклера», сглаживающего острые углы между двумя основными политическими силами Грузии. Наглядное подтверждение подобной миссии американцев в грузинской политической элите можно было наблюдать в середине августа этого года. Не возьмёмся утверждать, что американцы умышленно создали «комфортные» условия для публичной пикировки между президентом Саакашвили и премьером Иванишвили на борту эсминца шестого оперативного флота США «Bulkeley» в Батумском порту. Но в этом был свой глубокий смысл.
Корабль ВМС США прибыл в Батуми в дни пятой годовщины пятидневной войны в зоне югоосетинского конфликта. Целью визита стали очередные совместные морские учения США и Грузии. По их окончании первые лица республики поднялись на борт эсминца и стали высказывать друг другу претензии, львиная доля которых имела то или иное отношение к событиям августа 2008 года.
Что говорил Саакашвили и как на это парировал Иванишвили – не суть важно. Главное, что в ходе этого мероприятия на экстерриториальном суверенном пространстве США между ними стоял американский посол в Грузии Ричард Норланд. Символизм ситуации налицо. Грузинские лидеры (бывшие, нынешние и будущие) могут спорить между собой о чём угодно. Только не ставя под сомнение курс на пребывание с США в связке стратегического партнёрства и не пытаясь вновь серьёзно обратиться к силовым сценариям в отношениях с абхазами и осетинами. Это два главных условия американцев, под реализацию которых на нынешнем этапе наиболее релевантной фигурой на грузинском политическом небосклоне является премьер-министр Иванишвили и его команда.
Выступая 8 августа в Гори, Иванишвили заметил, что в деле улучшения отношений с Россией «существенную поддержку нам окажут наши стратегические партнёры – США, страны ЕС и международные организации». И добавил, - каждый шаг Грузии «должен быть рассчитан таким образом, чтобы нашим партнёрам проще было оказывать нам помощь».
Американцы не любят делать ставку только на одного лидера в дружественной им стране. Ценящие диверсификацию во всём, от бизнеса до политики, они пытаются специализировать функции некоторых грузинских топовых политиков. Иванишвили должен олицетворять образ альтернативного Саакашвили лидера, который, находясь в одной обойме с Западом, тем не менее, настроен улучшить отношения с Россией. Несколько иной «типаж» предписан нынешнему министру обороны Грузии. Аласания уже успел отметиться заявлениями о необходимости самой тесной военнополитической и военно-технической кооперации Грузии с Турцией и Азербайджаном. В тезисах главы грузинского военного ведомства проглядываются элементы формирования в регионе «тройственного союза», стартовая база которого не ограничивалась бы лишь транспортными (Карс – Ахалкалаки – Тбилиси – Баку) и энергетическими (нефте- и газопроводы) проектами. Добиться большей доверительности между Анкарой, Тбилиси и Баку именно в таком тройственном формате не удастся без реализации совместных проектов по военной линии.
Симптоматично, что Иванишвили, после прихода на пост главы грузинского кабинета министров, до сих пор не нанёс визит в США. Его миссия инициатора улучшения отношений с Россией, провестника во многом декларативного, но важного для США внешнеполитического лозунга Грузии, требует несколько дистанцированной от самых тесных контактов с администрацией Белого дома позиции. Не менее симптоматично, что министр обороны Аласания выдвигается Вашингтоном на позиции доверительного партнёра американцев во всём, что касается развития евроатлантического курса Грузии и её места в «тройственном союзе». 21 августа стартовал семидневный визит министра обороны Грузии в США. Перед отлётом Аласания очертил основной круг вопросов на предстоящих переговорах, который хорошо знаком. США окажут помощь Грузии в подготовке её вооружённых сил, и не только для проведения операций за рубежом, но и для усиления обороноспособности самой республики, - привели его слова СМИ.
Цель улучшения отношений Грузии с Россией не сопоставима по значимости для США с созданием эффективной связки Турции, Грузии и Азербайджана. Данная цель носит производный характер в ней органично сочетаются, как тактические элементы отвлечения внимания, так и проводится курс на ввод Москвы и Тбилиси в ситуацию исключения новой военной эскалации.
Среди некоторых экспертов на Южном Кавказе, претендующих на эксклюзивную посвящённость, представлена мысль о том, что с середины «нулевых» российское руководство сделало многое (возможно, не в полной мере осознавая последствия), чтобы вовлечь Турцию в дела региона. В этом Москве и Анкаре, как ни странно, подыграл Вашингтон. Последний выдвинул предположение, что приход Турции на Кавказ не сблизит, а напротив, дистанцирует Москву и Анкару друг от друга. Вокруг этого, кстати, строится одна из версий реальных целей США в замороженном проекте армяно-турецкой нормализации. Ныне нечто подобное, но уже в «зеркальном» отражении, мы можем наблюдать на примере тесных связей Грузии с США и планов формирования «горизонтальной связки» для «вертикального разрыва» позиций России в регионе. Любой многосторонний проект в регионе под эгидой США не может быть полноценным без участия Турции. Из этого вытекают свои следствия, например, в виде безальтернативности налаживания тесной кооперации Грузии с её соседями на западных и восточных границах. Но эта та же дорога по самому плотному вовлечению Турции в дела региона, которая не стыкуется с выдвнутыми отдельными экспертами версиями о развёрнутой американцами на Южном Кавказе стратегии её сдерживания.
На самом деле, у американцев одна цель сдерживания, которая, к сожалению, не является не то чтобы постоянной, но даже и не долгосрочной. Это исключение военных реваншев на Южном Кавказе. Когда настанет время для глубокого пересмотра этой цели и когда разрабатываемые американцами связки в регионе окрепнут, то, возможно, у них появятся потребности абсолютно иного свойства.
А пока, после президентских выборов в Грузии, мы станем в течение нескольких предстоящих лет свидетелями разворачиваемой Соединёнными Штатами в регионе стратегии построения «тройственного союза» Турции, Грузии и Азербайджана. У этой стратегии есть все шансы для полноценного геополитического провала, по итогам которого на Южном Кавказе или возникнут новые разделительные линии, или старые примут ещё более необратимый характер.
Ереван, специально для kavkazoved.info
Азербайджан безопасность Грузия политика и право Россия США Турция
