БЛИЖНЕВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА РОССИИ ИЛИ ГРЯДУЩАЯ НОВАЯ ЦИВИЛИЗАЦИЯ: ВЗГЛЯД ИЗ АЗЕРБАЙДЖАНА
Публикации | ПОПУЛЯРНОЕ | Адгезал МАМЕДОВ | 11.12.2016 | 00:10
Что делает Россия на Ближнем Востоке?
То же самое, что и все остальные – большую европейскую политику. Если ещё столетие назад, или даже в начале и середине 1990-х годов «нервным узлом» Европы являлись Балканы, то сегодня эта точка сместилась в Сирию, Ирак, Ливию... Чтобы играть достойную роль в европейской политике, России необходимо присутствие на Ближнем Востоке. Тем более что в Европу Россию не пускают, что называется, изо всех сил. Между тем, Россия, как и другие геополитические игроки в этом регионе заинтересована в полноценном присутствии на Ближнем Востоке. Именно поэтому Россия возобновляет свой статус на этом пространстве, возрождая тесные отношения с государствами региона, и прежде всего с теми, которые считались союзниками в советский период.
Именно поэтому Россия наращивает политико-дипломатические, экономические и иные усилия в этом регионе, и в сотрудничестве с ней всё больше заинтересованы не только Сирия, но Ирак, Ливия, и другие страны Ближнего Востока и Средиземноморья. Россия действует в регионе очень аккуратно, но «неостановимо, подобно дыханию ветра». Примечательно, что на фоне сирийского конфликта Москва установила хорошее рабочее взаимодействие с Израилем и Турцией. При этом Россия прекрасно понимает, что роль регионального гегемона для неё неуместна. Она даже и не пытается таковую роль выстроить. Однако с точки зрения влияния на европейскую и международную политику Россия вынуждена контролировать те линии, которые в будущем могли бы стать альтернативными существующим. Линии, которые являются гипотетическим российским энергетическим коридором на европейский рынок. Ведя антитеррористическую борьбу в Сирии, Москва одновременно воспрепятствовала запланированному Вашингтоном и его союзниками строительству нефте- и газопровода, начинающихся из Катара с подключением энергоресурсов Ирака и Саудовской Аравии, который по проекту должен был выходить в обход Турции по территории Сирии на её средиземноморское побережье. В этом контексте Россия сегодня стремится поддерживать нормальные отношения с ключевыми региональными игроками: Турцией, Ираном, Ираком, Саудовской Аравией, Израилем. Ситуативный союз с Ираном, имеющий прекрасные перспективы развития, как политические, так и экономические, не заставил Кремль сделать некий исключительный выбор в пользу только одной страны. В целом, всё это ведёт к некому сохранению статус-кво в регионе. Ни один из игроков не сможет усилиться настолько, что начнёт каким-либо образом доминировать.
В этой связи мне хотелось бы отметить договоренности Кремля по строительству силами Росатома АЭС в Саудовской Аравии. Возможно, это покажется кому-то фантастичным, но если это произойдет, то в перспективе мы можем столкнуться с тем, что в гипотетических будущих конфликтах Москва поддержит саудитов для защиты своих инвестиций, вплоть до введения ограниченного контингента в целях защиты атомных объектов. Также я не думаю, что русско-турецкие отношения, сотрудничество между двумя странами налаживаются по желанию Эрдогана и Путина. Любое сотрудничество имеет свои объективные предпосылки и пределы возможного. Если даже Эрдоган захочет, он не сможет перейти через эту некоторую , так как реалии региона и специфика взаимоотношений Турции с третьими странами не позволяют это. Любые двусторонние отношения необходимо рассматривать применительно к более широкому региональному геополитическому контексту.
Интересы России совпадают с Турцией и Ираном по вопросам создания так называемого «курдского коридора» на севере Ирака и Сирии, которым очень обеспокоены вашингтонские стратеги. Представляется, что Москва понимает реальную угрозу и допускает, что в случае соединения контролируемых курдами районов запада, севера и северо-востока Сирии через этот коридор вполне вероятно строительство нового трубопровода с выходом на Средиземное море. С этой целью северная часть Сирии была открыта протурецким военным силам с тем, чтобы они пересекли пути вероятного курдского коридора и сформировали там буферную зону. Даже поддержка президента Асада со стороны Кремля идет с оговорками: стоит только ему выйти за некие рамки, как он получает вполне артикулированный сигнал. Так было в частности год назад с курдским вопросом. Но Москва работает не только с ключевыми игроками. Не обделены вниманием и второстепенные, казалось бы, применительно к сирийскому кризису страны, наподобие Египта, как и многие другие. Однако все делается крайне осторожно, чтобы не попасть в «зыбучие пески», которые так научились выстраивать «стратегические партнеры» Кремля.
Порой можно услышать обвинения в том, что политика Москвы является излишне пассивной. Пожалуй, они были бы справедливы три или четыре года назад, однако после 30 сентября 2015 года подобные обвинения утратили всякий смысл. Впрочем, всегда полезно выслушивать все мнения, и крики «караул-патриотов» неизменно доносятся вслед «каравану» российской военной операции и политико-дипломатическим усилиям на Ближнем Востоке.
Геополитической переворот на Ближнем Востоке может изменить статус России в мире. В этом русле особое внимание уделяется Израилю и трансграничному еврейскому деловому сообществу. Находится общий язык по многим вопросам. Самая сильная диаспора в Израиле – это представители выходцев из стран бывшего Советского Союза. Они формируют в еврейской политике условно пророссийскую линию.
Тактическая политика Москвы предполагает зависимость политико-экономического «веса» Европы от её способности считаться с позицией России по ключевым вопросам региональной и мировой политики. Это – элемент стародавней «Большой Игры», в которую играют все и всегда, кто бы там что ни говорил о том, что время этой игры закончилось. Стратегия же заключается в понимании Россией начала Исламского Возрождения. На фоне разговоров о кризисе Ислама такое Возрождение, конечно ещё не близко, и разглядеть его тяжело, особенно в лицах европейских беженцев, но, рискнём предположить, что оно неуклонно приближается. Европейская цивилизация (как и ее предтеча в лице Рима) всё увереннее и быстрее движется к своему концу. И если этот конец не будет сопровождаться всеобщим Апокалипсисом, то место уходящей европейской место займут иные цивилизации. Несомненно, среди них будут дальневосточные: китайская и индийская, а также, несомненно – российская. Однако, с очень большой вероятностью мы увидим и новый рассвет цивилизации исламской. И Россия абсолютно прагматично пытается не только установить с ней и ее основными центрами контакт, но и по возможности – понять направление их дальнейшей эволюции. Именно этим можно объяснить и поддержку Кремлем мусульман в России, не всегда встречающую понимание православного и атеистического населения. Да, в современном мире доля исламских стран в науке, экономике и политике не очень велика, но она будет неуклонно увеличиваться. Выстраивая с центрами силы ислама (Хиджазом в лице Саудовской Аравии, Ираном и Египтом) более-менее равноправные отношения сейчас, Россия закладывает фундамент на длительную перспективу.
Конечно же, никто не считает, что теперь «мы жить будем долго и счастливо»: конечно же, нет. Будут и конфликты и даже войны. Но главное, чего пытается избежать Россия – это цивилизационного противостояния, к которому её будут усиленно подталкивать. Россия отказалась от «коммунистического джихада» и теперь не ждет, сложа руки, а делает все возможное, чтобы искусно подогреваемый исламский джихад не распространился по её территории. Конечно же, имеется в виду глобальное противостояние, а не деятельность тех или иных террористических групп. И в целом политическая деятельность России на Ближнем Востоке выглядит успешной, хотя конечно без ошибок и неудач не обходится. Для того, чтобы понять роль России во ближневосточной политике, нужно знать вышеупомянутые моменты.
Конечно, многое зависит от вектора внутренней и внешней политики за горизонтом правления Президента Владимира Путина. Несомненно, политическая власть в России неоднородна. Пусть никто не думает, что все политические процессы регулируются Путиным. В России есть силы-носители национального сознания, силы, несущие линию условного Самодержавия. На сегодняшний день в России существуют силы, представляющие интересы народов славянских, тюркских и иных народов, объединённых российской государственностью. Если этот баланс будет нарушен, то ситуация может кардинально измениться, независимо от того, что произойдет вне нашего ареала.
Сегодня мы много говорим об отношениях России и Азербайджана. Но невооруженным глазом видно, что элиты и народ Азербайджана, в целом не имея «проевразийского» настроя, но вместе с тем не испытывают на этот счёт каких-либо фобий. Потому этот фактор не может стать интегральной частью нашего национального сознания. Сегодня мы должны определённым образом переформировать наши взгляды в направлении достижения большего единства между народами славянского и тюркского мира. Нам необходимо говорить о нашей принадлежности к тюркоязычным народам и участвовать в интеграции со славянскими народами, потому что мы являемся частью Евразии. Но для того, чтобы объединить все народы, проживающие в Азербайджане, вокруг нашей национальной идеологии, нашей основной линией должно быть «азербайджанство» как комплементарная часть масштабного Евразийства!
Адгезал Мамедов - Лидер Движения «Евразийский Выбор» и «Единения Славяно-Тюркского Мира», член экспертного совета ЕВРАЗЭС, зам. директор Центра стратегического анализа Института инновационного развития, руководитель отделения ИИР в Азербайджане
Ближний Восток политика и право Россия Турция этничность / этнополитика
